Июнь 1945 года. Окончена Великая Отечественная. Но перед Советским Союзом стояла серьезная задача — требовалось освободить наши территории от зацепившихся перебежчиков, которые служили во время войны фашизму и не отстали от намерения продолжать свое вредительство. Появилось даже такое общее понятие — коллаборационизм, то есть добровольная служба в интересах врага.

В Кенигсберге коллаборационистам противостоял 122-й гвардейский бомбардировочный авиационный Гомельский Краснознаменный ордена Суворова полк, выполняя боевые задачи по ликвидации остатков группировок так называемой Русской освободительной армии (РОА). 17 июня 1945 года экипаж летчика Изосима Николаева получил задание — перегнать самолет Пе-2 с авиазавода Казани для пополнения самолетного парка полка в Кенигсберге.

Полет проходил нормально, экипаж произвел две промежуточные посадки на маршруте для дозаправки и технического обслуживания самолета. В районе поселка Ижевское Спасского района Рязанской области произошел сбой топливной системы. У самолета отказали оба двигателя. Машина загорелась в воздухе. Высота полета позволяла летчикам спрыгнуть с парашютом и сохранить свои жизни. Однако в нарушение инструкции перелета один из членов экипажа парашюта не имел. Ситуация требовала немедленного реагирования, и командир Николаев принял решение садиться на воду — под крылом самолета показалось озеро Ижевское.

Боевой экипаж, за плечами которого накоплен опыт приземлений на поврежденных машинах, отказался покинуть самолет. Штурману Балалину не раз приходилось совершать посадку самолета с неработающими двигателями. Радист успел выдать в эфир сигналы бедствия. Земля, а точнее вода, приближалась стремительно.

За горящим самолетом с земли наблюдали очевидцы. В тот день на базарной площади, неподалеку от озера, было полно народу. Рев самолета привлек людское внимание. Он летел с северо-запада по направлению к озеру. Затем со страшным ударом Пе-2 упал в воду.

Троих вытащили на берег сразу, через некоторое время удалось найти четвертого. Все они погибли. Два дня тела летчиков лежали в городском морге до приезда военной комиссии. Похоронили экипаж на центральном кладбище. Как водилось в ту пору, памятники представляли собой деревянные пирамидки, а фамилии на табличке были написаны краской, которая со временем выгорела, да и сама табличка вовсе рассыпалась. На долгие десятилетия ушли в тень имена героев войны.

2013 год… Только теперь удалось обнародовать имена погибших в том полете. Это были летчик Николаев Изосим Николаевич, гвардии старший лейтенант, командир звена; родился в 1919 году в деревне Гудзырево Ярославской области; штурман Балалин Роман Михайлович, гвардии старший лейтенант, штурман звена, 1919 года рождения, уроженец станции Кутейниково Амбросимовского района Сталинской области; старший авиационный механик Гейшелев Леонид Михайлович, гвардии старшина, 1915 года рождения, родился в деревне Городищево Быховского района Могилёвской области. Фамилия четвертого летчика, стрелка-радиста, до сих пор не известна.

Появлению этих данных предшествовала целая цепочка расследования. В 2000 году добровольный поисковый отряд Ижевской школы заинтересовался безымянным воинским захоронением в родном поселке, но установить имена погибших не удалось. Проект ОБД «Мемориал» еще не был запущен в пользование, а многочисленные обращения в различные ведомства успехов не приносили: архив больницы, где были составлены акты о смерти летчиков, сгорел. Поиски каких-либо документов не принесли результата при повторной попытке в 2010 году. И все же летчикам было поставлено гранитное надгробие. А как же фамилии? Фамилии, подходящие по дате катастрофы, были взяты из Книги Памяти Рязанской области, составленной еще в 1993 году. Волей случая совпали две фамилии. Они принадлежат двум летчикам из погибшего в июне 1945 года при выполнении боевого задания экипажа — Николаеву и Гейшелеву. Как выяснилось, фамилия второго летчика написана с ошибкой.

«О самой катастрофе в семье ничего не известно, — позже рассказывал Алексей Сергутин, племянник летчика Николаева. — Мать получила извещение о смерти сына из райотдела НКВД за подписью капитана госбезопасности Кузнецова, но из воинской части документов не поступало». Алексей мечтает поставить новый памятник защитникам Родины с достоверными фамилиями. Фамилия штурмана Р.М. Балалина осталась не указанной. Хотя по логике событий нельзя отрицать, что его прах покоится в этой же братской могиле — это сегодня доказывают архивные документы. Наверное, этому захоронению должны придать статус воинского. А главное, еще предстоит разыскать родственников всех членов экипажа. Без сомнений, нужно заняться работой по подъему затонувшего самолета.

Разыскать племянника Изосима Николаева удалось в июле 2015 года новгородскому поисковику Александру Кисляку. Неутомимый труженик по поиску и воскрешению забытых имен, Александр создает Бессмертный полк своего деда, служившего в 119-м бомбардировочном полку. Найдено более 360 сослуживцев. В их ряду всплыло имя летчика Хохлова, ранее летавшего в одном экипаже со штурманом Балалиным в 122-м бомбардировочном полку. Это подтвердили документы ЦАМО.

Восстанавливать имена погибших защитников Отечества — дело нелегкое. Это работа кропотливая, требующая определенных знаний, внимания, логики, терпения, настойчивости и многих других качеств. И очень нужна удача! Так и получилось у Александра. Молодой человек работал с архивами, он отправил запросы в музей Циолковского, что в поселке Ижевском, собрал воспоминания очевидцев катастрофы. Теперь нынешнему поколению будут известны факты из военной биографии членов экипажа Пе-2.

Трудно в наше мирное время представить себе риски, опасности и лишения, что испытывали воины. Прочитав наградные листы членов экипажа, невозможно не поразиться их мужеству, стойкости и героизму.

С первого дня войны оказался на фронте старшина Леонид Гейшелев, показывая образцы трудового героизма. В тяжелые дни немецкого наступления на Москву возникла необходимость быстро эвакуировать самолет Пе-2, совершивший вынужденную посадку без шасси в районе Подольска. Леонид образцово выполнил задачу: самолет был разобран и эвакуирован в течение двух суток в полевых условиях суровой зимы. Он показал рекордное время по скоростной замене моторов — 5 часов 50 минут. Первой наградой механика стала медаль «За оборону Москвы». Затем пришла вторая — «За боевые заслуги». Механик обеспечил товарищам 117 боевых вылетов без единого отказа техники, восстановил 53 самолета. Наконец, его труд был отмечен орденом Красной Звезды — за обеспечение 258 вылетов, из них — 160 боевых. Леониду Гейшелеву было лишь 30 лет.

Летчик Изосим Николаев до войны окончил курсы ОСОАВИАХИМа, затем Балашовскую военную авиационную школу. Воевать начал с 21 августа 1943 года. 24 июня 1944 года был ранен и горел в самолете. Получил ожоги 3 степени. С красными послеожоговыми рубцами приезжал на побывку домой — таким родные его видели в последний раз. Он водил на боевые задания звено самолетов в составе группы. Произвел 25 успешных боевых вылетов днем, общим налетом 44 часа. Успешность бомбометаний подтверждена фотоснимками, донесениями наблюдателей наземных войск и летавших экипажей. В составе группы бомбардировал артиллерийские минометные батареи противника в населенных пунктах Германии, Восточной Пруссии и Кенигсберге. Несмотря на сильное противодействие немецкой зенитной артиллерии, ему удавалось показать образцы меткости: будь то скопление войск и техники или схватка с двумя десятками вражеских истребителей. Храбрый летчик был награжден орденом Красного Знамени. Его жизнь оборвалась в 26 лет.

Штурман Роман Балалин был смелым и грамотным летным наблюдателем. Неустанно бомбил вражеские артиллерийские батареи в Бранденбурге и на других позициях. Произвел 54 успешных боевых вылета. Когда в пункте Кальхолц группа наших бомбардировщиков была атакована двадцатью «мессершмиттами» и одним «фокке-вульфом», уже раненный в правую руку и в ногу Роман Балалин лично сбил «фокке-вульф». В совершенстве владея штурманским делом, привел самолет точно на свой аэродром. На одном моторе он пролетел свыше 120 км и произвел посадку. Среди наград — ордена Красного Знамени и Отечественной войны I степени. Штурману было 26 лет.

Одной из загадок остается участие в полете механика Гейшелева. Согласно архивным документам, в списке безвозвратных потерь значатся только 2 человека, погибших в авиакатастрофе 17 июня 1945 года — Николаев и Балалин. Из другого документа всплывает одна фамилия Гейшелева. Судьба четвертого члена экипажа, радиста, пока не ясна. Существует рабочая версия, что механик Гейшелев был в самолете в качестве пассажира, но ее пока невозможно принять за основу из-за недоказанности факта. Также не доказана причастность к экипажу со стороны старшего лейтенанта А.В. Петрова и рядового И.М. Корниенко, чьи фамилии увековечены на памятнике. Воинское звание «рядовой» выбивается из званий экипажа. Расследование этой авиакатастрофы продолжается.

Подобных примеров неточного увековечения имен погибших встречается множество, об одном из них рассказывалось в журнале «Проталина» (№ 2–3 за 2009 г.) в материале «Живыми им не вернуться». Через год после выхода той публикации на могиле летчиков появился новый памятник с уточненными именами героев. Об этом «Проталина» рассказала в № 3–4 за 2014 год в материале «Эхо наших публикаций».

Хочется надеяться, что и эта очередная публикация поможет автору связаться с родственниками экипажа Пе-2.

Так почему прервался их полет в мирном небе? Почему шанс на спасение коварно обернулся для экипажа трагедией? Как выяснилось, на летной карте не был обозначен мост через озеро Ижевское. Самолет врезался в сваи и мгновенно затонул.